Новая оперная звезда немецкой сцены отыскалась вовсе не в недрах провинциальной консерватории, а в труппе ведущего оперного театра страны - Баварской национальной оперы.

На момент открытия в 2008 году Йонас Кауфман (Jonas Kaufmann) не дотягивал года до сорокалетнего рубежа, был более чем опытен, весьма успешен, и поэтому пакт Кауфмана с шоу-бизнесом (а иначе индустрию раскрутки оперных певцов в поп-стиле и не назовешь) - это пакт двух равноправных партнеров, каждый из которых знает, на что идет. Что хорошо. В этом году Йонас Кауфман дебютирует на сцене Байройтского фестиваля в своей коронной вагнеровской партии Лоэнгрина.

Наблюдая за ростом популярности мюнхенского тенора Йонаса Кауфмана, можно было бы написать диссертацию или, по крайней мере, небольшое эссе о двух принципиально разных типах успеха: успехе профессиональном и успехе медийном. И о том, как они друг другу способствуют, входят в резонанс, но в тоже время противоречат, а порою и мешают друг другу.

Путь к успеху

Йонас Кауфман, год рождения 1969-й, сперва собирался стать, как отец, учителем математики. Но вскоре сменил ориентацию и перешел из мюнхенского университета в консерваторию. Он закончил ее в 1994 году подающим надежды молодым профессионалом. Карьера складывалась удачно: после первых небольших ролей в Мюнхене и Зальцбурге его заметили большие оперные дома, в течение следующего десятилетия он пел в Ковент-Гарден, Ла Скале, Венской опере, состоял в труппах Цюрихской и Штутгартской опер. Неплохо зарабатывал, женился, стал отцом троих детей.

Так могло бы продолжаться и дальше. Но в 2007 году ему представился самый спорный шанс его жизни: фирмы грамзаписи искали первого тенора на замену Роланду Виллазону, который, в свою очередь, перешел в лигу уже состарившихся Паваротти, Доминго и Каррераса. Виллазон, слишком рьяно бросившийся в объятия успеха, заработал на этом депрессию и сломал голос - похоже, навсегда.

Внешность – это еще не все

Кауфман, на три года старше и значительно опытнее темпераментного мексиканца, в известном смысле дал музыкальной индустрии гарантии, что с ним такого не произойдет: он сдержан в выборе репертуара, не гонится за количеством ангажементов, очень избирательно допускает посторонних в свою личную жизнь. Кауфман регулярно занимается спортом. Пперед спектаклем для него обязательна не только распевка, но и как минимум тридцать минут гимнастики. У него прекрасная фигура и внешность, которая без труда позволяет гримерам превращать его в сценического латинского любовника . Наконец, Кауфман - настоящий профессионал. Он техничен, трудолюбив, умен (последнее качество - залог успеха).

Я думаю, что действительно хорошее, интенсивное пение связано с духовностью, - говорит Кафуфман. - Не хочу показаться высокопарным, но пение, по-моему, - это спиритуальное действо. Речь идет о том, чтобы направить наружу, через легкие и диафрагму, внутренний поток энергии…

Репертуар Йонаса Кауфмана весьма разносторонен. Он – воплотившаяся мечта оперных импрессарио о певце, которого можно занимать и на ведущие партии итальянского репертуара, и в операх Моцарта, и в тяжелой артилерии Рихарда Вагнера и поздних немецких романтиков. Кроме того, он владеет искусством камерного музицирования. Его Прекрасная мельничиха Шуберта, наверное, в наибольшей степени показывает, в чем талант этого певца: за приключениями и злоключениями юного подмастерья в его исполнении просто интересно следить, как за драматическим повествованием.

Голос Кауфмана наделен мощью и объемом, но лишен той обаятельной сладости, которыми природа столь щедро одарила иных из его коллег – например, Фрица Вундерлиха (Fritz Wunderlich), которого Кауфман называет своим кумиром.

Байройтский дебют

К Вагнеру Йонас Кафуман пришел в возрасте за тридцать, что можно считать положительным фактором. После Парсифаля и Штольцинга в Мейстерзингерах он в прошлом году дебютировал в роли Лоэнгрина на Мюнхенской сцене. Тогда же было принято решение о приглашении его в Байройт:

Лоэнгрин - длинная опера, но сам Лоэнгрин на сцене находится достаточно мало, и в этом заключается одна из сложностей партии, - анализирует Кауфман. - В партии Парсифаля петь, скажем, приходится меньше, но Парсифаль гораздо больше находится на сцене. В Лоэнгрине самое неприятное – это паузы между выходами, которые приходится проводить за кулисами. Ведь все это время надо удерживать напряжение, расслабляться нельзя…

Нынешняя байройтская премьера – шанс для Йонаса Кауфмана доказать, что выданные ему авансом лавровые венки не были всего лишь данью его поп-карьере. В некотором смысле, ему надо снова доказать свое право на место на профессиональном Олимпе.